Ребята ныряют в узкий лаз, по которому теперь им приходится почти ползти. Гарри ползет первым, держа палочку наготове и каждую секунду ожидая встречи с врагом или каким-нибудь хитроумным проклятием. Однако ребят ничто и никто не встречает – если не считать старого деревянного ящика, закрывающего выход из лаза в Хижину и делающего это так тактично и аккуратно, что между ящиком и стеной даже имеется узкая маленькая щелочка – весьма удобная для того, чтобы что-нибудь в нее подглядеть, но остаться незамеченным – Гарри натягивает на себя мантию по просьбе Гермионы, и она сама и Рон находятся позади Гарри, на значительном удалении от щелочки. Превосходный ящик, одним словом. В дюймах от которого стоит не менее превосходный Снейп.

Гарри видит змею в магической сфере и край стола, на котором лежит белая рука Тома. Длинные пальцы Его Темнейшества поигрывают с палочкой, как пользоваться которой, ему кажется, он наконец разобрался.

Ситуация весьма забавная в полноте своей, если не относиться к ней слишком серьезно и вспомнить парочку параллелей. Ну, хотя бы то, что в Играх наблюдалось в изрядной мере: Снейп куда-то идет, Гарри идет за ним, подслушивает его разговор с кем-то и почему-то делает совершенно неверные выводы.

В частности, данный разговор Тома со Снейпом мне до колик в животе напоминает умопомрачительную беседу Снейпа с Квирреллом. С той только разницей, что теперь вместо Квиррелла информативностью реплик («Н-н-но я н-н-не…» – и все в таком духе) блещет сам Снейп.

А посему я просто не могу не привести весь эпизод целиком и не разобрать по косточкам поведение двоих его главных участников.

Итак, сцена «Его Темнейшество, верный и бравый соратник Его Темнейшества и любимое домашнее животное Его Темнейшества, болтающееся в воздухе в полупрозрачном шаре».

- …мой Лорд, их сопротивление рушится –

Том, высоким ясным голосом:

- И оно делает так без твоей помощи. Хотя ты искусный волшебник, Северус, я не думаю, что теперь ты что-либо изменишь. Мы почти у цели… почти. – «Да я понимаю, что тебе хочется обратно в битву, там веселее и все такое… да я понимаю, что ты очень одаренный, и талантливый, и вообще умен, и храбр, и предан… черт, такого сотрудничка каждый захочет иметь… но мне ведь уже не надо тебя иметь, верно? Я же почти победил, так ведь? Зачем ты мне? Ох, черт, много зачем, конечно, но… сам понимаешь… сейчас вынужден срочно тебя опустить первой же фразой, чтобы мы оба преисполнились осознанием твоей никчемности, не откладывая».
- Позвольте мне найти мальчишку. Позвольте мне привести вам Поттера. Я знаю, что могу найти его, мой Лорд. Пожалуйста. – «А? Пустите еще послужить, ну пожалуйста, ну что вам стоит?»

Снейп проходит мимо щелочки. Гарри подается слегка назад – маленькая змейка, не сводящая глаз с огромной змеи в магической сфере. Гарри не знает ни единого заклинания, способного ее разрушить. Одна неверная попытка – и Том обнаружит трио. Интересно было бы посмотреть на лицо Снейпа.

Том, встав, мягко:

- У меня проблема, Северус. – «Ой, все!»
- Мой Лорд? – «Что – все?»

Том, деликатно подняв палочку:

- Почему она не работает для меня, Северус? – «Ну а то ты не знаешь!»

Пауза. То ли змея тихонько шипит в своей сфере, то ли Том тихонько вздыхает («Бедный я, бедный…»).

- Мой – мой Лорд? – невыразительно спрашивает Снейп. – Я не понимаю. Вы – вы совершали исключительную магию этой палочкой. – «Н-н-но я н-н-не…»
- Нет, – возражает Том. – Я совершал мою обычную магию. Я исключительный, – и скромный, – но эта палочка… нет. Она не открыла чудеса, которые обещала. Я не чувствую никакой разницы между этой палочкой и той, которую мне дал Олливандер многие годы назад.

Шрам Гарри начинает колоть. Том говорит спокойно, почти музыкально, однако внутри него закипает пока еще контролируемая ярость («Бедный я, бедный!»).

- Никакой разницы.

Пауза.

Том, расшагивая по комнате, вежливо, не заводясь:

- Я думал много и долго, Северус… – «Слушай, тут такое дело… в общем, я правда пытался найти другой выход…» – Ты знаешь, почему я отозвал тебя из битвы? – «Нет, стоп, не так быстро, поговорим сначала о другом, я пока не готов».

Снейп, разглядывая змею в зачарованной сфере:

- Нет, мой Лорд, но я прошу вас разрешить мне вернуться. Позвольте мне найти Поттера. – «А?»
- Ты звучишь, совсем как Люциус. – «Ты что, совсем меня не слушаешь? Ну ладно, тот – идиот, но ты-то чего с него пример берешь? Я же тебе о чувствах, о высоком, о нас, а ты…» – Никто из вас не понимает Поттера так, как я. – «Ладно, объясню, раз ты так просишь, негодник». – Его не нужно находить, Поттер сам придет ко мне. Я знаю о его слабости, видишь ли, о его главном провале. Он возненавидит необходимость смотреть, как остальные умирают в бою вокруг, зная, что это происходит ради него. Он захочет остановить это любой ценой. Он придет. – «Вот. Так что не беспокойся».

Снейп, про себя скрипя зубами:

- Но, мой Лорд, его могут убить случайно, кто-нибудь другой --, – «Н-н-но…»
- Мои инструкции Пожирателям Смерти были предельно четкими. Схватить Поттера. Убивать его друзей – чем больше, тем лучше – но не убивать его. – «Ничего не хочу слышать, случайности невозможны, я же сам придумывал этот гениальный план! Ой, все, достал!» – Но я хотел поговорить о тебе, Северус, не о Гарри Поттере. – «Давай лучше о нас, что мы все, право, о ребенке да о ребенке, о делах да о делах…» – Ты был очень ценен для меня. Очень ценен. – «Чуешь? Намекаю. Сам скажи, о чем».
- Мой Лорд знает, что я стремлюсь лишь служить ему. – «А?» – Но – позвольте мне пойти и найти мальчишку, мой Лорд. Позвольте мне привести его к вам. – «И с неба звезду достать». – Я знаю, я могу –, – «И другую назвать в вашу честь…»

Том, разворачиваясь на каблуках, нетерпеливо:

- Я сказал тебе, нет! – «Чурбан! Сухарь! Забудь ты про эту чертову работу и сосредоточься на мне!» – Я беспокоюсь в настоящий момент о том, Северус, что случится, когда я наконец встречу мальчишку! – «Разве ты не видишь, короста ты этакая, что я весь в печали?!»
- Мой Лорд, но, конечно, тут не может быть вопроса –? – «А чего печалиться? Выигрываем же!»
- Но вопрос есть, Северус. Он есть. – «А мне грустно!»

Том, останавливаясь и пропуская палочку сквозь пальцы, пялится на Снейпа.

- Почему обе палочки, которые я использовал, не сработали против Гарри Поттера?
- Я – я не могу ответить на это, мой Лорд. – «…а посему нахожу спасение в строго лингвистической честности и маленьком театральном приемчике».
- Не можешь?

Ярость Тома становится для Гарри практически невыносимой болью. Чтобы не закричать, парень запихивает кулак в рот и жмурится. Сознание Тома пробивается в его голову, и Гарри смотрит в бледное лицо Снейпа глазами Реддла.

- Моя палочка из тиса делала все, что я просил, Северус, кроме убийства Гарри Поттера. У нее не получилось дважды. – «Ты достаточно оценил, насколько я несчастен?» – Под пытками Олливандер рассказал мне о сердцевинах-близнецах, сказал, что нужно взять другую палочку. Я сделал так, но палочка Люциуса была разрушена при встрече с палочкой Поттера.

Снейп, гипнотизируя змею:

- Я – у меня нет объяснения, мой Лорд. – «Н-н-но я н-н-не…»
- Я разыскал третью палочку, Северус. Старшую палочку, Жезл Судьбы, Палочку Смерти. Я взял ее у ее предыдущего хозяина. Я взял ее из могилы Альбуса Дамблдора.

Снейп смотрит на Тома («Ах ты ублюдок! В ту ночь, когда внезапно явился в замок? Мог бы и меня с собой позвать, я бы хоть посмотрел, как там мой любимый Директор, один, в холодной гробнице!..») Его лицо носит настолько невозмутимое выражение, что почти кажется мертвым. Оно белое, как мраморная гробница Директора, абсолютно неподвижное. Его глаза пусты. Когда он начинает говорить, Гарри удивительно слышать, что за этой маской есть живой человек.

- Мой Лорд – позвольте мне пойти к мальчишке --, – «Не, не интересно. Может, я пойду уже?»
- Всю эту долгую ночь, когда я в шаге от победы, я сидел здесь, – почти шепчет Том, – удивляясь, размышляя, почему Старшая палочка отказывается быть тем, чем она должна быть, отказывается служить так, как она, согласно легенде, должна служить для своего законного владельца… и, я думаю, у меня есть ответ. – «Короче, Северус, не хочу тебя убивать, сам видишь, я пытался так и этак и даже думал полночи, как бы тебя не убивать, ведь человек ты приятный и полезный во всех отношениях. Но надо».

Снейп молчит («А?»).

- Возможно, ты уже его знаешь? Ты умный человек, в конце концов, Северус. Ты был хорошим и верным слугой, и мне жаль того, что должно случиться. – «Ну Снейп, ну не тупи! Я тебя люблю (как могу), но я тебя убью. Ты, конечно, знаешь, за что? Сам скажи, мне это тяжело и грустно».
- Мой Лорд --, – «А??»
- Старшая палочка не может служить мне правильно, Северус, потому что я – не ее настоящий хозяин. Старшая палочка принадлежит волшебнику, который убил ее предыдущего хозяина. Ты убил Альбуса Дамблдора. Пока ты жив, Северус, Старшая палочка не может быть моей по-настоящему. – «Идиот! Какого дементора ты полез убивать Дамблдора-то и делаться хозяином его палки?!»
- Мой Лорд! – протестует Снейп, поднимая свою палочку («О?»).
- Другого пути быть не может. Я должен завладеть палочкой, Северус. Завладею палочкой, и я завладею Поттером наконец. – «Сам знаешь, я им сыт уже по горло, во как достал! Ну ты меня-то пожалей, да? Я вот всегда буду сожалеть о тебе. Бывай, любимый сотрудник».

Том рассекает палочкой воздух. Со Снейпом ничего не происходит, и он опускает свою. Сфера со змеей подплывает к нему и заключает в себя его голову и плечи. Снейп пронзительно кричит («А!! Вот теперь понял!»).

- Убей, – приказывает Том на змеином.

Нагайна вонзает клыки Снейпу в горло. Яд медленно разливается по ее телу... Снейп издает ужасный вопль («Напрасно я опять геройски гибну!»), его глаза расширяются, а лицо белеет еще больше, хотя больше, кажется, было уже невозможно. У него не получается столкнуть с себя зачарованную сферу. Его колени подгибаются, и он падает на пол.

Том, холодно:

- Я сожалею об этом. – «И всегда буду любить тебя, дурак ты несчастный, вот зачем ты полез его убивать?!»

Он отворачивается. Раскаяния он не чувствует. Раскаяние ему неизвестно. Он взмахивает палочкой, и змея в своей сфере плывет за ним, когда он бросается прочь из комнаты, готовый вершить великие дела палочкой, которая теперь кажется ему его. Снейп заваливается на пол. Из ран на его шее сильно льется кровь. Том даже не оборачивается.

Гарри возвращается в себя. Его кулак прокушен им до крови. Сквозь щель между ящиком и стеной виднеется дрожащий на полу ботинок Снейпа.

- Гарри! – шепчет Гермиона, но Гарри уже поводит палочкой, и ящик легонько отлетает в сторону.

Подросток тихо влезает в комнату. Тома нигде нет. Он и сам не знает – что-то дергает его – он сам не понимает, почему это делает, но Гарри медленно подходит к Снейпу. Он снимает мантию. Снейп, пытавшийся было остановить кровотечение, пальцами зажав рану, впивается своими расширившимися глазами в глаза Гарри. Он пытается что-то сказать. Гарри становится на колени рядом с ним. Снейп хватает парня за мантию и притягивает ближе к себе.

- Возьми… это… – его голос ужасно булькает и хрипит. – Возьми… это…

Изо рта, глаз и ушей Снейпа льется серебряная субстанция воспоминаний.

Гермиона колдует небольшой стеклянный фиал и вкладывает его в руку Гарри. Подросток собирает воспоминания с помощью палочки. В Снейпе, кажется ему, больше не остается крови. Его хватка слабеет.

- Посмотри… на… меня… – шепчет Снейп.

Их взгляды встречаются. Секунду спустя в глубине его глаз, кажется, что-то исчезает. Они замирают, пустые и холодные. Рука, сжимавшая одежду Гарри, падает на пол. Снейп больше не двигается. Гарри не отводит от него глаз. Он не знает, что чувствует.

Ну, а пока подросток пялится на пламенно (а главное, взаимно) нелюбимого преподавателя, займусь-ка я, как и обещала, подробнейшим разбором поведения Его Темнейшества и его любимого сотрудника.

И начну, пожалуй, с того, о котором всю жизнь думала, что он садист, а тут вдруг оказывается – мазохист. Я, конечно, о Томе, несчастном Лорде, всю ночь просидевшем в Хижине в глубокой печали, когда до него наконец дошло, что палочка не работает на него потому, что он не является ее полноправным хозяином.

Дилемма страшная. С одной стороны, он к Снейпу весьма и весьма привязан (чай, Снейп – не Беллатриса, голова умная и интересная). Даже он все-таки не настолько идиот, чтобы совсем уж не ценить преданных (как ему кажется) сотрудников. Он их, сколь помнится, по возможности всю дорогу даже действительно награждать пытался.

Вон, например, Лили пробовал оставить в живых. Правда, не очень настаивал, но поползновения триумфально вернуться с самой опасной миссии (убийство младенца) и положить желанную женщину к ногам товарища, внесшего такой вклад в победу, явно были. А в самом начале этой Игры у него вообще со Снейпом отношения внешне откровенно идиллические – и такое положение дел сохраняется явно до самого конца. Что очень забавно в каком-то смысле.

Потому что, с другой стороны, ему нужна полная власть над палочкой. Тут, понимаете ли, и живой Снейп много значит для его личного душевного комфорта, и нормально работающая палочка. Лишаться кого-то из них одинаково больно.

И вот он полночи пытался придумать, как не лишиться ничего. И сильно, между прочим, расстроился, что придумать не получилось. Аж до вздохов.

Миленько, между прочим, он пытался сгладить неудобное положение вещей, одновременно оттянуть момент, объясниться, признаться в так-сказать-любви и сделать последние минуты жизни Снейпа наиболее приятными – даже тон старался сохранять как можно более мягким.

Правда, Снейп так уж явно напрашивался не бросать его в терновый куст и вообще больше походил на тупицу Люциуса, чем на самого себя, что Том пару раз не удержался и взорвался. Но далеко не так сильно, как мог бы.

Я бы сказала, полезно взорвался. Ибо его вспышки гнева подтолкнули его покончить со Снейпом побыстрее. Вследствие чего Том (с какого-то глубинного перепоя, не иначе) решил делегировать ответственное дело убивания любимого сотрудника не менее любимой змее.

Ну, может, в какой-то мере решение правильное – мало ли, как поведет себя Старшая палочка, если ей вдруг прикажут убить ее истинного хозяина. А змея в какой-то степени – сам Том, так что опасаться, что сила палочки перейдет к змее или вообще исчезнет, можно не так сильно. Да и к чему эти тонкости? Это чтобы Его Темнейшество по поводу таких тонкостей еще запаривалось?!

Но есть и другая причина, и кроется она примерно там же, где кроется ответ на любопытный вопрос почему это Том не убедился в смерти Снейпа, от которой, по его версии, зависит работа палочки?

Ему было неприятно убивать конкретно Снейпа. И смотреть на него, умирающего, ему тоже было неприятно. То есть убить-то его он старательно убил (той частью души, что в змее), но при этом весьма огорчился. И огорчаться еще больше не захотел, проверяючи, насколько успешно Снейп умер, как говаривала Анна.

Он вообще, бедолажка, покойничков боится. Убивать не боится, а вот мертвые тела его пугают, о чем Гарри Дамблдор, сколь помнится, подробно рассказывал в конце предыдущей Игры, убедительно доказывая в анализе всех дел пещерных, насколько типичен сей тонконервный экспонат: по чужим жизням – топором, а в собственной боится прикосновения булавки (о чем каждый раз горько плачет и жалуется). Он бережет собственный душевный комфорт.

Притом опасений, что палочка не сработает в нужный момент, ибо Снейп еще не отмучился, у него не возникает – когда это Его Темнейшество заранее терзало себя сомнениями, что ему что-нибудь не удастся? Случаев, когда он сходным образом ставил под угрозу все планы из-за своей тонконервности, набирается уже приличная куча, и данный конкретный – не исключение.

Ну, например, Том не захотел смотреть, как умирает Кикимер в пещере. Задача ведь выполнена. А на неприятное смотреть неприятно. Или вот, свеженькое: то есть как это Гарри могут убить в замке по чистой случайности? ему самому лучше будет, остановив битву, войти в школу? вы что, а вдруг там трупы лежат?! (Случай со взломом гробницы Дамблдора прошу во внимание не брать – надо ж было ему палочку забрать и на самого любимого вдоволь наконец насмотреться.)

В общем, Том повел себя в типично своей манере, ни на шаг не отступив от привычного для себя (и окружающих) поведения. А это значит, что каждое действие Тома могло с легкостью быть – и было – просчитано знающим его до кончиков ногтей Дамблдором. А это, в свою очередь, значит что?

Да ничего нового. Дамблдор в который раз отыгрывает в сути одну и ту же ситуацию, а Том в который раз на нее охотно ведется.

Например, в Игре-4, помнится, была кровь Гарри, которую упорно хотел влить в Тома Дамблдор и не менее упорно хотел влить в себя Том. Что и удалось, от чего, несмотря на ликование Тома, безусловно выиграл Дамблдор.

В Игре-5 Директор позволял Тому весь год Бегать-по-Кругу для разрядки хрупкой лордовской нервной системы вокруг пророчества. В результате Дамблдор успел сменить правительство и добился оповещения общественности о возвращении Тома, в то время как сам Том остался… с Реддлом.

Суета же вокруг Старшей палочки, затеянная еще в Игре-6, являет собой то же самое – мощный отвлекающий маневр, надолго выключающий Тома, а заодно используемый Директором для получения глобального выигрыша. Даже доперев до идеи Прибрать Старшую Палочку К Рукам (не без подсказки со стороны) – и даже прибрав ее – Том продолжает бегать кругами и мучительно пытается работать мыслительным аж до середины Финала.

Да, ему, бедному, на столько частей расколотому, нелегко. Однако он браво борется со своим мыслительным и наконец доползает до идеи ласково спросить любимого сотрудника, не против ли он, если его Лорд из лучших побуждений (ради себя любимого) немножечко его шлепнет.

То, что старый гад в стройной цепочке хозяев палочки организовал парочку коварных хитросплетений, это, конечно, Тому в голову не пришло. Но шут с ним, повторюсь, здесь все ясно – Том рассчитал, как идиот, и облажается соответственно тому, как рассчитал. Важно то, что его расчеты и действия прекрасно прогнозируемы людьми умными и очень хорошо его знающими.

Проще говоря: ясно, что Том однозначно попытается Снейпа убить. И даже примерно ясно, когда именно. А это значит, что Снейп обязан в этой ситуации выжить.

И сей факт делает разбор поведения любимого сотрудника Его Темнейшества гораздо интереснее (пикантнее, смешнее, умнее и сложнее), чем разбор поведения самого Темнейшества.